Голос любви. Интервью с Нино Катамадзе

Голос любви

Нино Катамадзе,

грузинская джазовая певица и композитор

www.nino-katamadze.com

Нино – настолько удивительная женщина, что в онлайн-беседе с ней хочется бросить все, взять букет ее любимых белых колокольчиков и примчать на вечерний концерт в ее родную Грузию. Эта певица неимоверно эмоциональная. Кажется, что она без остатка дарит тебе свое тепло, подсознательно раскрашивая душу в яркие краски, как и названия своих альбомов. Запорожскую публику ждет грандиозный сюрприз – уже в декабре вместе с группой Insight Нино Катамадзе представит перформанс в стенах ДК Днепроспецсталь.

Нино, за последнее время вы давали концерты в разных уголках земного шара. И когда в Запорожье появились новости о вашем декабрьском визите, город оживился. Как вы настраиваетесь на определенный город или страну?
Вы знаете, настрой очень зависит от артиста, потому что слушатели очень разные: у кого-то сильнее темперамент, у кого-то слабее. Где-то больше солнца, где-то меньше. А темперамент, я вам скажу, напрямую зависит от солнца. Я получаю настрой от зала, от пространства. Мы составляем райдер и перечень песен, учитывая эти факторы. Если пространство теплое, оно позволяет проявить большую свободу в действиях. Иногда бывает просто даже физически холодно (не успевает включиться отопление), тогда нужен совершенно другой репертуар. Все организационные моменты и отношение к людям – это все взаимосвязано и это формирует общую картину. Необходимо, чтобы артист и участники концерта были настроены на самые главные вещи – музыку и зрителя. Запорожье я помню очень хорошо. Было снежно на улице и очень уютно в небольшом, но теплом зале. И я с нетерпением жду новой встречи.

Давно известно, что джаз имеет определенную философию. Франсуаза Саган говорила, что джазовая музыка – это освобождение. А как вы можете ее охарактеризовать?
Знаете, это очень хорошая формулировка – освобождение… У меня был период, когда я говорила, что это ответ на все вопросы. В джазе свобода в свободе. Иногда бывает, что ты думаешь, что вокруг все непринужденно дышит своей жизнью, после чего присматриваешься, а там есть какие-то рамки, стереотипы… Безусловно, сам джаз очень свободный, это такое бесконечное пространство для импровизаций. И сам ты в нем абсолютно не обязывающий. Ты можешь быть сумасшедшим, красивым, плохим, вычурным, элегантным. Единственное, что должно быть обязательно, джаз – это искренность, совершенно естественное состояние. И никак иначе.

Вы не раз признавались в любви к музыке Эллы Фицджеральд, Марии Каллас… Как вы считаете, музыкальными дивами становятся исключительно сильные личности с железным стержнем внутри или немаловажную роль все-таки играет Фортуна?
Когда человек много и упорно работает, будучи далеко от своих родных, не выставляя напоказ свои цели, абсолютно сознательно протаптывая для себя непростой творческий путь, и вдруг получает какой-то результат, он нередко слышит: «Наверное, тебе улыбнулась Фортуна!» (смеется – прим. ред.). На самом деле это поверхностное мнение тех, кто видит лишь внешнюю сторону успеха. Фортуна – это очень красивое слово, не скрою, но я думаю, что, скорее всего, успех – это преданная любовь к музыке, любовь к тому, что ты выбираешь. Джаз для меня – не просто увлечение. Это мое дело, моя профессия, и она требует многого. Музыке я отдаю себя всецело.

Какие черты характера в себе вы считаете сильными?
Я всегда считала, что в моем характере больше сумасшествия, чем силы (смеется – прим. ред.).

А какая вы мама?
Я абсолютно нестрогая мама, даже, можно сказать, всепозволяющая (смеется – прим. ред.). Мне часто делают замечания, что я чересчур свободная в этом отношении. Но мы с Николашей ладим (сын Нино Катамадзе – прим. ред.), решаем все вопросы, у нас с ним абсолютно легкое и непринужденное общение. Мы разговариваем о музыке и о личной жизни, делимся впечатлениями от увиденного или прочитанного. Мы друзья, и мне очень интересно кого-то воспитывать. Хотя лучше пусть меня воспитывают (смеется – прим. ред.). Потому что по отношению к моему сыну это, наверное, неправильная формулировка. Я просто даю направление, которое, по моим ощущениям, на сегодняшний момент наиболее правильное для моего сына. Вообще, слово «воспитывать» я не люблю. Правильнее всего – показать пример самому, как говорят японцы. А не требовать от ребенка того, что не делаешь сама. И я с ними абсолютно согласна.

Часто ли вас можно застать на кухне?
На самом деле я очень люблю готовить. И я достаточно вкусно готовлю, но нехватка времени сказывается и в этом случае. Наверное, поэтому я маниакально покупаю какие-то ненужные для меня на этот период вещи – кастрюли, блендеры и что-то еще (смеется – прим. ред.). В этом отношении я абсолютная женщина. Невзирая на то, что я так же органично вижу себя верхом на Harley Davidson (смеется – прим. ред.).

Как вы думаете, вот эти противоречивые грани вашей сущности формировались со временем или это гены?
Это больше ответ на жизненные требования. Я родилась в горах, в абсолютной красоте: горизонт, море, пение цикад, живописные кавказские вечера… Это было в прямом смысле слова сказочным временем. Но в реальности быть жесткой и подчас непробиваемой просто необходимо. Если бы я часто шла на компромисс, к примеру, моя музыка не развивалась бы. В свою очередь, я делаю много благотворительных концертов, так как понимаю, что некоторые люди просто не могут попасть на мой концерт. Это я считаю правильным, здесь я проявляю понимание к людям, которые нуждаются в моей музыке.

Вы невероятно искренняя на сцене и цените это чувство в людях. Сразу ли можете заметить фальшь? И насколько она может мешать вам в дальнейшем общении с кем-то?
Вы знаете, я думаю, мы все легко замечаем ее. Это абсолютно не мешает, если ты любишь людей. С фальшью человек или без нее, ты будешь его любить. Кого-то просто не подпустишь слишком близко. Но я уверена, что самые главные человеческие качества – разум и мудрость. Ты должен вести себя так, чтобы человек перечеркнул в себе все отрицательное. Самое главное – видеть хорошее. Когда ты признаешь хорошее, оно возьмет верх. Важно, что ты изначально сделаешь. Фальшь видно и во мне, и во всех абсолютно. Как и искренность. Главное, что ты выбираешь для себя.

Святослав Вакарчук считает вас одной из своих любимых исполнительниц. Скажите, а к каким украинским исполнителям лежит ваша душа и почему?
Вот его-то я и выделяю. Он прекрасный исполнитель, он такой мелодичный, гениальный музыкант. Когда он пригласил меня на свой стадионный концерт, это было грандиозное действо. Это нужно чувствовать. Фантастическое зрелище! Он сумел сделать то, что многим просто не по плечу.

Эта любовь взаимна, можно сказать?
Конечно! Любовь всегда взаимна. Мне бы очень хотелось, чтобы у всех всегда хватало любви!

Даже легендарные исполнители иногда отдыхают от своей музыки, переключаясь на другие музыкальные направления или виды искусства. Как вы восстанавливаете свои силы, пополняете свои эмоции?
Безусловно любовью. Любовь – это химия, температура. Любовь – это моя семья. Мне достаточно приехать домой, чтобы восстановить свои силы и сделать передышку, побыв рядом с близкими.

Наш ноябрьский номер мы посвящаем путешествиям. Какую страну в последнее время вы для себя открыли?
Японию. Я была там со своей подругой, очень хорошей певицей. Мы поехали вначале апреля на цветение сакуры. Признаюсь, я не видела прежде подобной красоты и не чувствовала таких нежных запахов. Я не встречала ранее такой благодарности, чистоплотности, доброты, альтернативного мышления в людях, сильнейшей любви к традициям, верности. Это прекрасная страна. Более того, мне кажется, что только эта страна живет полноценной жизнью на земле (улыбается – прим. ред.). Если взять мою родину, Грузию, то мы только учимся жить. С незапамятных времен нам всегда приходилось защищаться. За свою вековую историю мы никогда не требовали от других стран чего-то лишнего. У нас никогда не было времени спокойно жить в свое удовольствие и развиваться. Сегодня мы стараемся быть добрыми, правильными…

Вообще, у меня мало возможности путешествовать по миру в виду моих насыщенных гастрольных графиков. Я практически не вижу города, в который я приехала с гастролями. Я вижу его из окон поезда, машины или иллюминатора самолета. Конечно, хотелось бы ближе узнать тот или иной город, познакомиться с его историей, языком, стилем одежды, культурой в целом. Услышать, как звучат музыкальные инструменты, как танцуют в той или иной стране. Но как-то все равно в моей жизни все балансируется (улыбается – прим. ред.).

Часто ли в последнее время вам удавалось встречать Рождество в Грузии? Какие секретные места этой великолепной страны вы любите посещать в декабре?
Я стараюсь это делать чаще. Обязательное место для посещения зимой – Бакуриани. Это чудесное горнолыжное направление, где сейчас открывают все новые и новые лыжные трассы. В Аджарии также очень много прекрасных мест. Можно посмотреть новогодний Боржоми и Тбилиси. В Кахети прекрасное Рождество. А главное, везде вкусно и душевно. Везде тепло и тебя ждут (улыбается – прим. ред.).

Что вам хотелось бы еще реализовать в вашей жизни?
Мне бы хотелось родить еще одного ребенка, сочинить, я бы так сказала (смеется – прим. ред.). И очень хочется научиться рисовать. Пока я этого, к сожалению, не умею. Картины я люблю до сумасшествия. Мой друг говорил, что в жизни есть два пути: один под названием «я хочу» и второй – «я люблю». Мы хотим все и всегда. Тут нет никакой конкретики. Если же что-то любишь, то самой малости его тебе уже достаточно. И тебя все радует. Я хочу любить! (улыбается – прим. ред.).

Мне хочется в прямом смысле войти в палитру на холсте, почувствовать и ощутить все оттенки на себе, душой и телом. Очень красиво рисовали Майлс Дэйвис, Джонни Митчелл. Очень много артистов умеют выражать свои чувства на холсте, и я хочу этому тоже научиться. Мой гитарист (Гоча Качеишвили – прим. ред.) и наш звукорежиссер Гия Челизде великолепно рисуют. Так что вокруг меня очень много друзей-музыкантов, которым это легко дается. Здесь самое главное – быть в гармонии с палитрой и в нужном настроении. То, что ты чувствуешь, увидеть глазами – это прекрасно.

Совсем скоро вы будете часто бывать в Киеве в связи с прямыми эфирами украинского шоу Х-фактор. Насколько вы успели сродниться с этим проектом?
Я безумно люблю профессионалов, которые творят этот проект. Здесь только технического персонала 100 человек, и я сейчас не беру во внимание гримеров, сценаристов, постановщиков и т.д. Когда я смотрю на участников, знакомлюсь с их образом жизни, социальным статусом, узнаю их больше, то понимаю, почему они выходят на сцену. Они не хотят мириться с жестокостью этого мира. Это прекраснейшие души, которым хочется петь, невзирая ни на какие материальные или моральные проблемы. Меня всегда восхищает, когда этими сокровенными душевными чувствами человек хочет делиться. Такие музыкальные проекты нужно уметь делать. Все участники работают над проектом 24 часа в сутки, и это не преувеличение. Это умение собрать людей, контролировать все процессы, держать зрителя, делать все действительно вкусным и интересным. Еще один немаловажный фактор – это абсолютная честность этого шоу. Я горда, что занимаю судейское кресло в таком грандиозном украинском проекте.

Что вы чувствуете, когда звучат последние ноты песни и вы уходите со сцены?
Я переживаю очень разные состояния. Бывает, это состояние «Как же мне хотелось это сделать и как я смогу на самом деле». Последние ноты – это очень важная сценическая драматургия. Ты разговариваешь со зрителем через мелодию, через общение с музыкантами. Иногда на сцене находятся 30 человек, когда я играю с симфоническим оркестром, к примеру. Иногда это три человека, иногда восемь… Это такая себе свободная литература на сцене.
Для меня действительно очень важно правильно, красиво закончить концерт. Чтобы аплодисменты доставляли удовольствие не только мне, но и залу. Чтобы это ощущение было от восторга зрителя, а не от моего собственного. Тогда я понимаю, что все получилось. У таких аплодисментов другая частота. Это абсолютное счастье!